Мутационная интерпретация.
Есть мнение, что не бывает вменяемо работающих аналитиков, не читавших статьи Джеймса Стрэчи «Характер терапевтической работы в психоанализе». Именно о ней и пойдет сегодня речь. В ней Стрэчи задается вопросом, а как вообще работает психоанализ и отвечает на него, давая очень понятный рабочий инструмент и обосновывает его эффективность. Называется он «мутационная интерпретация». И все это в кляйнианском подходе.
Итак. За счет чего пациент в анализе выздоравливает? За счет своего стремления к выздоровлению, которое его сюда и привело, за счет понимания структуры своего симптома, приобретенного в ходе анализа, за счет осознавания, что данный способ решения проблемы больше не является адекватным, а наоборот порождает страдания. Но самое главное — за счет переноса. Грубо говоря, потому что он любит своего аналитика и хочет его одобрения, а для этого необходимо прекратить сопротивление, отменить процесс вытеснения и принять новый способ решения своих старых проблем.
«Решение трансферентного конфликта одновременно подразумевает решение
детского конфликта, новым изданием которого он является.»
По сути в психоанализе решающим терапевтическим фактором является внушение со стороны аналитика, воздействующего на Я пациента с целью сделать его более толерантным к либидинозным тенденциям. Аналитик таким образом занимает место Сверх-Я пациента и одалживает ему эффективность своего функционирования. Или становится новым лояльным родителем, для начала позволяющим и желающим, чтобы пациент говорит все, что приходит ему в голову.
Почему это так необходимо невротику?
Все дело в том, что в основе его функционирования лежит замкнутый круг:
На ранних этапах развития, когда у ребёнка преобладает оральная агрессия, его чувства к внешним объектам носят орально-агрессивный характер.
Ребёнок интроецирует этот объект и его действия в отношении Я тоже носят орально-агрессивный характер (похоже на действия Сверх-Я).
Затем происходит проекция этого орально-агрессивного объекта обратно на внешний объект, который сам становится орально-агрессивным.
И уже внешний объект начинает осознаваться как опасный и разрешительный и вынуждает импульсы Оно в целях самообороны снова занять более агрессивную и деструктивную позицию.
В итоге все это ведет к исключительной строгости Сверх-Я у маленьких детей и беспричинному страху перед внешними объектами, что запускает описанный процесс снова и снова.
В ходе нормального развития либидо достигает генитальной фазы, на которой преобладают положительные импульсы. Здесь ребёнок становится более дружелюбным по отношению к внешним объектам, а его интроецированнвй объект (Сверх-Я) — менее строгим, контакты с реальностью — менее искаженными.
Невротик же фиксируется на прегенитальном уровне. Его Я остаётся беззащитным, с одной стороны, перед давлением беспощадного Оно, с другой — такого же Сверх-Я.
Описанный выше замкнутый круг повторяется со всеми, кого человек встречает в своей жизни, и лишь благодаря специфическому характеру аналитической ситуации и поведения аналитика он может быть разорван. Это происходит, когда интроецированный образ аналитика обособляется от остальной части Сверх-Я. Новое «вспомогательное» Сверх-Я отличается как от сурового, так и от мягкого архаичного Сверх-Я, потому что хоть и является «добрым», его рекомендации в адрес Я постоянно основываются на реальных и современных выводах.
Мутационная интерпретация
(Рассмотрим на примере агрессивного импульса.)
Аналитик своей властью вспомогательного Сверх-Я разрешает пациенту сделать осознанно небольшую часть энергии Оно. Так как аналитик благодаря переносу сам является объектом импульсов Оно пациента, эти импульсы становятся сознательно направленными на аналитика. Если все идет хорошо, то Я пациента осознает несоответствие между агрессивным характером своих чувств и истинным характером аналитика, поведение которого кажется не похожим на поведение его «хороших» или «плохих» архаичных объектов. Тогда пациент может уменьшить свою собственную агрессивность, новые интроецированные объекты уже будут менее агрессивными и наконец снизится агрессивность его Сверх-Я.
В мутационной интерпретации таким образом можно выделить 2 фазы:
Пациент осознает некоторое количество энергии Оно, направленное на аналитика
Пациент осознает, что эта энергия Оно направлена в действительности на архаичный объект, а не реальный.
Кроме того, у мутационной интерпретации можно выделить еще несколько неотъемлемых черт:
Это всегда интерпретация переноса.
Она должна быть эмоционально своевременной: пациент должен переживать ее как нечто актуальное. Другими словами, ее можно применить лишь по отношению к импульсу Оно, находящемуся в состоянии катексиса. Аналитик может только создать условия для прохождения уже имеющейся энергии по определенному каналу. (Это имеет прямое отношение к идее Фрейда о том, в каком случае осознавание вытесненного является эффективным).
Интерпретация должна быть специфической, то есть подробной и конкретной. Недостаточно точная интерпретация лишь усилит сопротивление.
Также важно отметить, что мутационные интерпретации — это всегда небольшой шаг, а не глобальное прозрение. Я невротика является достаточно слабым и зависимым от его Оно и Сверх-Я. Оно может понимать реальность лишь в минимальных дозах, которыми и являются интерпретации аналитика.
Само собой, не весь процесс психоанализа состоит из мутационных интерпретаций. Стрэчи, сравнивая анализ с военными действиями, соотносит мутационные интерпретации со взятием ключевых позиций, а интерпретации, не связанные с переносом, — с общим продвижением и укреплением линии фронта.
И все же важно отдельно отметить, что работа переноса — это одна из самых сложных частей терапевтической работы в целом, избегаемая многими другими направлениями, но также и одна из наиболее эффективных, что делает ее серьезным достижением психоанализа.
Стрэчи пишет:
«Миссис Кляйн в беседе со мной высказала предположение, что при интерпретации аналитик должен преодолеть определенную внутреннюю трудность. Я уверен, что это будет особенно верно в отношении мутационных интерпретаций.»
И далее: «У аналитика, по-видимому, существует в данном случае постоянное искушение сделать вместо этого что-нибудь другое».
Стрэчи так объясняет сложность работы с переносом:
«Мутационная интерпретация представляет собой важный шаг
для аналитика и пациента, и первый, давая ее, подвергается большой опасности. Это в свою очередь становится понятным, если мы осознаем, что в момент интерпретации аналитик фактически умышленно принимает на себя определенное количество живой, актуальной и непосредственно направленной на него энергии Оно пациента. В этот момент у аналитика возникает необходимость проверки взаимоотношений со своими собственными бессознательными импульсами.»
Выводы
1. Цель психоаналитической терапии — возобновить развитие психической организации пациента-невротика.
2. Основное изменение при этом заключается в глубоком качественном
изменении Сверх-Я пациента; все остальные изменения являются ее автоматическим следствием.
3. Изменение Сверх-Я пациента осуществляется посредством
бесконечного числа крошечных шагов, совершаемых при помощи мутационных интерпретаций, которые аналитик дает благодаря своему положению в качестве вспомогательного Сверх-Я и объекта импульсов Оно пациента.
Гуменникова Светлана