Почему я не делаю, то что хочу? Текст как контакт с самим собой, а ещё про хобби
Четверговым утром с дорогими и любимыми коллегами обсуждали, вроде, обыденное, но сверхважное. Нашу письменную проявленность: ведение каналов (проф.страничек), мотивацию писать что-либо вообще. И немножко хобби.
Тексты, которые мы, психологи, создаём (если они не по шаблону и не заради продаж), ничто иное как контакт с собой — со своей профессиональной идентичностью — на глазах у других людей.
Если я не пишу, не даю своим мыслям ни ходу, ни жизни, не облекаю их в форму читаемых слов, то какой части себя я затыкаю рот?
Почему я не хочу с ней соприкасаться? Какая она такая, что я предпочитаю на неё не смотреть?
Какую часть себя я не показываю другим и почему?
Та же история приключается с другими человеческими самопроявлениями, откладываемыми на потом. Вроде бы, и хочется, а не начинается и не делается. Стоит задать себе несколько уточняющих вопросов, как из тумана выходит 300 страшных спартанцев — наших травматических разрывов.
Страшно быть непринятым, и непонятным, показаться неприятным и некрасивым, получить плохую оценку и насмешку, не увидеть отклик, ощутить равнодушие и отвержение, остататься в одиночестве, не справиться, оплошать, наделать ошибок и многое, многое, и так далее, далее, далее.
Другие люди увидят весь этот кошмар! Хотя дело не столько в реакции других (но и в ней тоже). По большей части мы сами затыкаем себя заранее куда подальше. Чтоб той части меня, которая несёт в себе страхи, даже места не оставалось.
Зачем?
Ответ прост: я не хочу на неё смотреть, на эту неказистую часть меня. Я хочу быть сильной, смелой, ловкой и умелой. Всегда и везде, наедине с собой и в окружении других. А равно я не хочу сталкиваться с болью собственной уязвимости, плохости и беспомощности.
Когда-то в отношениях с родителями, значимыми взрослыми, с любимыми и близкими мы запомнили: таким нам, некрасивым, неприятным, вздорным, неумелым и т.д. и т.п. нету места.
Дверь там, выйди вон и зайди нормальным!
Можно сколько угодно прокачивать уверенность в себе, говорить сотни благостных аффирмаций, убеждать себя в божественной идеальности, искать мотивацию на тренингах, переделываться и прорабатываться! Ничего не выйдет, пока вы не разглядите в отражении того человека в себе, какого вы сами терпеть не можете. Если вы протянете ему руку в знак приветствия, а не чтобы запихнуть поглубже, что-то уже начнёт меняться.
А как хобби может быть со всем этим связано? Самым простым способом.
Наличие хобби = имеющийся контакт с собой, своими потребностями, интересами и желаниями = контакт как радостный с полезными и хорошими частями себя, так и горестный — с неудобоваримыми и злокозненными.
А я давненько, с весеннего отпуска, мысленно гоняю туда-сюда желание вновь начать писать. Лет до 25 я много писала прозу. С ранне-раненного подросткового и вплоть до встречи с психологией письмо служило моим уникальным способом отображать себя иную. Ту самую, из Зазеркалья.
Я выражала затапливавшие меня переживания. Прямо скажем, травматические переживания. Тогда им не было ни названия, ни имён, зато в текстах чувствам наконец отыскивалось местечко. Постепенно я прекратила писать. Источник страдания иссяк, ментальные раны мои подзатянулись.
И вот я обнаружила, что хочу продолжить. Уже не из страдания, но из опыта проживания, из богатства встреч с людьми, из тысячи прикосновений к историям других. Звучит красиво, но как выполнить — непонятно!
Похоже, мне ещё предстоит встреча с какой-то собой по ту сторону зеркала.
Ярдена Яковлева 