Дракон ольм
— Дракон! Дракон играет под горой! — кричали крестьяне.
Шёл 1768-й год. Над словенской деревушкой Ситтих который день лили дожди. Целый день. Каждый день! Тучи были свинцовыми, река Унц — широкой, а носы честных землепашцев — того же полнокровно-телесного цвета, что и драконья кожа. Дракон лежал на рыбацкой сети, лениво шевеля хвостом.
— Кинем его в огонь! — предложил кто-то.
Люди загудели, разделившись на два лагеря. Первые хотели побыстрее избавиться от чудовища. Другие сомневались, надо ли гневить подземного жителя.
— Я сейчас тебя в огонь кину, — спокойно предупредил брат-настоятель. — А ну-ка по домам!
Монах выглядел грузным. Лысина, окружённая тонзурой коротких волос, блестела в свете пасмурного дня. Церковник опирался на дубовый посох. По сторонам от иезуита стояло двое плечистых иноков.
— Ольм играет под горой, — повторил упрямый земледелец. — Он бьёт хвостом, и река выходит из берегов. Убьём бесовское отродье!
— Тут я решаю, кто бесовское отродье, а кто божья тварь. Плохо слышите, работяги? По домам!
Те с неохотой подчинились. Трудно сказать, что стало решающим аргументом: мрачная репутация ордена иезуитов, авторитет настоятеля или же палки монахов. Разогнав людей, клирик осмотрел находку.
«Дракон, как же», — скептически рассудил он.
Животное, и правда, напоминало дракона. Змееобразное тело спокойно помещалось на ладони. Щучья голова переходила в шею с перистыми жабрами. Четыре лапы безвольно висели по сторонам.
«И всё же: что ты такое?»
Монах осторожно поднял Ольма и развернулся к помощникам.
— Тащите бадью. Отнесём его в обитель.
Огоньки свечей прогоняли темноту из кельи. Иезуит работал за столом. Гусиное перо шуршало по бумаге, оставляя ровные строчки.
«Дорогой друг, — писал он. — Сего дня моя паства отловила странное животное. Не подумай плохо об этих людях: они простые и честные, хотя мракобесие по-прежнему цепляется за их души. Благословен тот разум, что слишком мал для сомнений, а сомнений в последнее время становится всё больше. Ты, наверняка, знаешь об Ольме, который, якобы, хранит сокровища под землёй. Нам с тобой не к лицу верить во всякие глупости, но факт остаётся фактом — легенда получила материальное подтверждение. Будет лучше, если ты заберёшь эту гадость»
Письмо отправилось к натуралисту Йозефу Николаусу Лаврентию вместе с подозрительной колбой. Он дал существу имя Proteus anguinus. Так Европа во второй раз познакомилась с протеем. Протей был известен ещё древним грекам, но Средневековье перечеркнуло античные знания. То, что не успело забыться, мутировало во множество народных легенд.
Европейский протей — эндемик Балканского полуострова. Он живёт в пещерах, и относится к троглобионтам — настоящим обитателям гипогеи, не способным долго находиться на поверхности Земли.
О протее пишут много и часто, хотя он — далеко не самый экзотичный представитель подземной фауны. Это существо достаточно крупное, чтобы сразу бросаться в глаза. Оно похоже на привычных нам земноводных, но, в то же время, обладает набором весьма характерных «пещерных» отметин.
Протеи демонстрируют редкую способность к неотении. Они способны размножаться, не выходя из личиночной стадии развития. Их можно сравнить с головастиками, которые не смогли переродиться в лягушек.
Разводить протеев в неволе — трудная задача. Они хотят темноты, жесткой воды с температурой ровно 11.5 градусов Цельсия, глыб известняка и корма. Вода обязательно должна течь, но крайне медленно. Сами протеи — далеко не марафонцы. За год они едва проползают 10 м, а некоторые экземпляры умудряются сидеть на одном месте по 7 лет. Половая зрелость наступает к 16 годам, а живут они до века, одним этим затыкая за пояс родственные виды. Самки протеев сами решают, откладывать им икру или рожать живых детёнышей. На фоне этого умение одновременно дышать кожей, лёгкими и жабрами выглядит уже не так странно.
Спускаясь в пещеру, человек ожидает услышать тишину. Протеи способны её нарушать. Глаз у них нет, но эти земноводные воспринимают свет через кожу. Оказавшись в луче фонаря, подземные драконы резко выдыхают. Тогда спелеобиологи слышат недовольные щелчки.
Судя по всему, протей приходится родственником древней саламандре. Его эволюция слишком плотно связана с пещерами, но генетическая память о старых временах способна раскрываться в лабораторных условиях.
Недоразвитые глаза у личинок — свидетельство того, что раньше протеи были зрячими. Протей, живущий в освещённом аквариуме, скоро покрывается бурыми и чёрными пятнами. Значит, Proteus Аnguinus владеет генами, ответственными за пигментацию кожи. В обычной среде эти аллели подавлены, но они всё равно есть.
До конца неясно, что загнало саламандр в пещеры. Исследования троглофауны дают понять: по своей воле туда никто не уходит. Под землю бегут те, кому не осталось места на поверхности. Естественный отбор, появление молодых конкурентов и логичное устаревание организма ставит перед видом непростую дилемму — вымереть полным составом или освоить максимально некомфортную среду обитания. Протеи выбрали второй путь.
Пещер на Земле много. Большая их часть остаётся малоизученной. Из этого следует, что открытие новых эндемиков — всего лишь вопрос времени.
Источники:
1. Ley, Willy (February 1968). «Epitaph for a Lonely Olm». For Your Information. Galaxy Science Fiction. pp. 95–104.
2. Baker, Nick. «The Dragon of Vrhnika – The Olm». Nickbaker.tv. Archived from the original on 2009-12-12. Retrieved 2009-12-05.
3. Sket, Boris (1997). «Distribution of Proteus (Amphibia: Urodela: Proteidae) and its possible explanation». Journal of Biogeography. 24 (3): 263–280.
Все картинки взяты из открытых источников.
#Биология@inbioreactor
#История@inbioreactor
#Спелеология@inbioreactor
#Заметка@inbioreactor
Текст: #Игнатенко@inbioreactor